— Я вдова, а не невинная девушка!

— Вот именно поэтому… — начал было он, потом заткнулся и открыл дверь в мою комнату, пропустил меня и закрыл за собой.

Клаус всё так же дрых посередине кровати, и Нокс поспешил к нему, хотел взять на руки, чтобы положить, наверное, на пол, но я запротестовала:

— Пусть тут лежит! Он привык со мной спать.

— Леди Маргарет, собака должна жить на псарне, — осторожно сказал Нокс, и я его даже чуточку разлюбила в этот момент. Подошла к кровати поближе к Клаусу и ответила вредным голосом:

— Пусть на псарне живёт тот, кто хочет, а мой Клаус будет жить рядом со мной.

— Как будет угодно миледи, — произнёс Нокс, и мне показалось, что он усмехнулся. Какие-то вольные нравы у этого дворецкого! Что ж, значит, он не откажет мне в последней на сегодня просьбе.

— Миледи будет угодно, чтобы вы, мистер Нокс, помогли мне расшнуровать корсет.

Он выпрямился, будто ему швабру за пиджак засунули, красивые густые брови подпрыгнули на лоб, а в глазах словно искры засветились. Я наклонила голову, прищурившись. Нокс выдохнул:

— Не лучше ли, чтобы этим занялась горничная?

— Не лучше! — отрезала я.

Словно деревянный, он шагнул ко мне со спины и снял с плеч халат. Я поёжилась. Совсем другие ощущения: на мне всё ещё надёжная броня — рубашка и корсет, ха-ха!

Нокс взялся за узел шнуровки — я чувствовала это, не видя его. Жалко, что не могу наблюдать за лицом дворецкого. Но могу слышать его дыхание, и оно говорит о том, что… О чём? Прерывистое дыхание. Может быть, узел слишком тугой?

Но Нокс справился. Слегка потянул завязки влево, вправо. Я вдохнула свободнее — корсет ослабил свои объятья. Да-а-а, действительно пыточное приспособление! Без него мне будет намного лучше…

Чуткие пальцы скользнули по моим плечам, будто расправляя складки рубашки, но Нокс затаил дыхание, и во мне тоже всё затрепетало. Словно в первый раз. Мой идеал мужчины совсем рядом, так близко, что я чувствую тепло его тела кожей…

— Благодарю вас, мистер Нокс, — сказала вдруг, отходя на шаг. — Вы можете прислать мне Лизбет, она доделает начатое.

Дура!

Нет, не просто дура! Идиотка. Но так надо. Он прошёл проверку — ещё одну — на вшивость. Нельзя забывать, что я графиня, а Нокс слуга. В моём мире я бы наплевала на все условности, а здесь не могу — именно потому, что он сам будет относиться ко мне совершенно по-другому.

— Хорошо, миледи.

Его голос, будто неживой, заставил моё сердце радостно сжаться. Нокс чувствует то же самое, что и я? Или это просто плотское? Да неважно! Но пусть идёт поскорее, потому что я ведь могу и передумать.

Шаги.

Скрип двери.

Он ушёл. А я обняла руками полуголые плечи и вспомнила, как дышать.

Нет!

Я не буду соблазнять и соблазняться!

Мне не до этого. Пока что у меня должна быть только одна цель: выбраться из этого тела, из этого мира, из этого бреда сумасшедшей. Желательно без потерь и с Клаусом. А для достижения этой цели нужно а) не выдать себя местным жителям, б) найти ту гадину, которая меня сюда притянула, в) каким-то образом узнать заклинание, которое я слышала, когда лежала в полу-беспамятстве.

Вот сейчас придёт Лизбет, освободит меня от пыточного приспособления, и я лягу в кровать с настольной книгой юной леди и с надеждой, что тут нет клопов и прочих тараканов… Прочитаю от корки до корки, чтобы знать, как себя вести… А там и Лили вернётся, будет наставлять меня и вести по тропе аристократического этикета.

Я замёрзла и прошла поближе к камину. В дверь постучали, и я откликнулась:

— Войдите!

В комнате появилась Лизбет. В книксене она спросила:

— Раздеть, миледи?

— Да.

Девушка подошла, проворно расплела шнуровку корсета и сняла его. Я вздохнула свободно, но… Поняла, что телу не легче. Оно привыкло к давлению на рёбра и талию и даже не радовалось так же сильно, как я. Ладно, пустое. Привыкнет и к полной свободе.

Лизбет вытащила из-под кровати фарфоровый горшок с ручкой и крышкой, сообщила:

— Я принесла грелку, миледи, желаете в ноги или…

— В ноги, — кивнула я, ошарашенная горшком. Что это? А как же… А туалет? Неужели в таком красивом поместье нет туалетов? Мне придётся вот в это вот, сюда садиться и… Нет, я не согласна!

Усилием воли я заставила себя заткнуться и не протестовать вслух. Надо, значит, надо. Пописаю в горшок. Или вообще… Потерплю.

Молчи, Тося, молчи!

Я легла в кровать, посетовав на отсутствие ортопедического матраса, который купила в первые месяцы работы. Вот как только деньги лишние появились — так и купила. Спасение для спины! А тут… Перина. Мягкая, чересчур мягкая, обманчиво мягкая. На такой кровати приятно поваляться минут двадцать — утонуть в перине, как в облаке, поворочаться, принять разные позы, чтобы тебя обволокло и понежило, но потом… Если пролежать тут целую ночь, позвоночник напомнит о себе днём и не самым лучшим образом. А если спать в этой кровати из ночи в ночь, то искривление гарантировано. Недаром врачи-ортопеды рекомендуют спать на твёрдом!

Ладно, от одной ночи ничего с моей спиной не случится, а завтра я велю убрать перину и постелить на основание доски, на которые найду матрас потвёрже. Да хотя бы сложенные одно на другое одеяла…

Клаус всхрапнул. Лизбет, которая ещё возилась в комнате, испуганно спросила:

— Кто это?

— Собака, — сонно сказала я. — Нет, не тушите свечу. Я хочу почитать.

— Миледи, разумно ли…

— Лизбет, идите, но сначала подайте мне книгу, которая лежит на подоконнике.

Исполнив приказ, девушка присела и удалилась. Я вздохнула шумно. Что за денёк! Украли, запихнули в чужое тело, чуть ли не обвинили в убийстве… Как жить, что делать?

Повернувшись на бок, я обняла Клауса, который сонно лизнул меня в нос, и закрыла глаза. Сейчас полежу немножко вот так, а потом почитаю…

Ага.

Два раза.

Я оказалась в странном подземелье, где были каменные стены, с которых капала вода. И было очень страшно, и холодно, и вся атмосфера орала об опасности. Но я понимала, что всё это сон. Только лишь сон. Я уснула в обнимку с псом и теперь нахожусь в выдуманном месте.

А потом я услышала голоса.

Те же самые.

Это сон, конечно же, но такого я не могла выдумать! Почему я слышу их голоса?

«Я не могу вам заплатить ещё! Надо подождать!»

«Сколько ждать?»

«Я же говорила: от двух до шести месяцев».

«Долго!»

«Так надо».

«Я не согласен».

«Засуньте своё мнение себе в…».

«Вы леди или…»

«Маг, послушайте! Я не могу вам заплатить, потому что какой-то слабоумный украл мои драгоценности. Но, как только младший лорд Берти вступит в наследство, я заплачу сполна!»

Ага, вот так даже? Интересно! Я беззвучно шагнула вперёд — ведь во сне мы можем делать всё, что угодно — и вдруг упала, запнувшись…

Проснулась.

Выругалась.

На самом интересном месте! Ещё немного — и я бы их увидела!

Ещё немного — и я узнала бы, кто этот чёртов маг!

Эх… И чуда не случилось, я всё ещё в поместье Уирчистер с его тридцатью двумя комнатами, в кровати с балдахином, в ночной сорочке из чистого льна и с полным мочевым пузырём. Но без Клауса.

И где он шляется, этот предатель?

Помявшись и пожавшись, я всё же сползла с кровати и присела на горшок. Сделав свои грязные делишки, брезгливым жестом задвинула его под кровать. Подумала и прикрыла крышкой. Интересный вопрос возник по ходу дела: изобрели тут уже водопровод и канализационную систему или пока не додумались? Если не додумались, я сама изобрету. Я богатая женщина или нет? В крайнем случае продам что-нибудь.

Всё время, пока прибежавшая по звонку колокольчика Лизбет одевала меня в дневную рубашку, пока затягивала корсет и застёгивала пуговички на спине чёрного шерстяного платья, я обдумывала изменения, которые сделаю в Уирчистер-холле. Водопровод и канализацию обязательно! А потом электричество и газ… Кстати, газ уже добывают? Эдисон уже явил миру лампочку? Надо почитать прессу, вдруг там мелькнёт упоминание, раз уж тут спросить не у кого…